Общество

Шариат, вандализм, наркотики

Северо-Кавказский окружной военный суд рассматривает дело в отношении десяти жителей Кабардино-Балкарии, обвиняемых в попытке создания в республике Халифата. Им вменяют попытку насильственного захвата власти, содействие террористической деятельности, покушение на жизнь сотрудников правоохранительных органов, изготовление и хранение оружия и организацию НВФ. Подсудимые своей вины не признают.

Сегодня, 11 октября, в военном суде Ростова-на-Дону продолжают допрашивать свидетелей обвинения по делу о попытке «создания Халифата в Кабардино-Балкарии». На скамье подсудимых – восемь человек. Это Олег Мисхожев, Ахмед Балкаров, Ислам Шогенов, Руслан Кипшиев, Кантемир Желдашев, Артур Каров, Заур Текужев и Руслан Жугов. Залимхан Тхамоков, скончавшийся на стадии предварительного расследования, и Ибрагим Гугов, убитый во время задержания в августе этого года, также проходят подсудимыми по этому делу.

Подзащитный признает только участие в перезахоронении друга.

Согласно версии обвинения, в 2013 году Тхамоков и Мисхожев создали незаконное вооруженное формирование (НВФ), входившее в состав террористической организации «Имарат Кавказ», и привлекли в него своих знакомых. Следствие утверждает, что Мисхожев, назначенный в банде «амиром», обеспечивал участников боеприпасами и взрывчатыми веществами, планировал время, место, способы и формы совершения преступлений. Целью подсудимых являлось «насильственное изменение конституционного строя России в Кабардино-Балкарии и установление на территории КБР исламского государства — Халифата с шариатской формой правления», говорится в обвинительном заключении. По данным источников следствия, первым делом подсудимые планировали убить в Нальчике полковника полиции Темботова: 26 декабря 2013 года под днище его автомобиля прикрепили взрывное устройство, которое в итоге не сработало.

Кроме того, подсудимых обвиняют в незаконном обороте оружия, взрывчатки, наркотиков, а также в перезахоронении согласно исламским обрядам своего друга Александра Попова, которого родственники погребли по православным обычаям. Следствие сочло это вандализмом и надругательством над умершим.

Уголовное дело занимает 55 томов, рассмотрение дела по существу началось 6 сентября 2016 года.

На суде обвиняемые отказались от признательных показаний, данных на предварительном следствии, указывая, что признания у них выбивали под пытками. «Моего подзащитного задержали на сутки раньше, чем оформили арест, и приходится только догадываться, что с ним делами в это время, но он дал признательные показания. При этом сначала они были оформлены как объяснительная, поскольку их брали без адвоката, но позже эти показания легли в основу обвинительного заключения», — рассказал «Кавказ.Реалиям» защитник Кипшиева Тимур Лакунов.

Подзащитный Лакунова признает только участие в перезахоронении друга, но при этом настаивает, что это был правильный поступок по отношению к умершему единоверцу, а не акция протеста или вандализм. Кипшиев, как и остальные подсудимые, утверждает, что не состоял ни в какой террористической организации, а боеприпасы и наркотики ему подкинули.

Невиновность подсудимых подтверждают даже показания в суде свидетелей обвинения, считают адвокаты. Так, на заседании 29 сентября по видео-конференц-связи из колонии в суде выступил Казбек Небежев, осужденный за пособничество боевикам. Как сообщал тогда «Кавказский узел», в ходе допроса свидетель заявил, что с подсудимыми не знаком и никогда их не видел. 4 октября двое свидетелей, выступавших в качестве понятых во время обыска подсудимого Желдашева, заявили на суде, что на самом деле не видели, как у молодого человека изымали гранату и патроны: когда полицейские привели их к месту следственных действий, боеприпасы уже лежали на земле.

Причину расхождения показаний, данных на следствии и в суде, свидетели объяснили тем, что подписывали протоколы не читая. На предыдущем заседании, 7 октября, коллега подсудимого Мисхожева Альберт Уянаев рассказал, как Мисхожев проводил встречи со своими друзьями на скамейке возле работы, во время которых они по большей части обсуждали благотворительность. Разговоров о халифате или мятеже Уянаев не вспомнил. Кроме того, Мисхожев, по его словам, никогда не употреблял наркотиков. Когда на суде были оглашены показания Уянаева, согласно которым он слышал, как Мисхожев в разговоре произносит слова «джихад», «шариат», «амир», свидетель отметил, что не помнит, в каком контексте эти слова были произнесены.

«Что касается Уянаева, то в протоколе его показаний прямо записано, что информацию о том, что Мисхожев возглавлял НВФ, он услышал от следователя. Я задал вопрос: что же получается, следователь рассказал вам, а потом вы следователю? Уянаев ответил, что так и есть», — говорит адвокат Лакунов.

Еще одна свидетельница, 20-летняя Милана Мидова, которая участвовала во встречах с Мисхожевым и другими молодыми людьми, на суде отказалась от первичных показаний о призывах к созданию халифата, заявив, что подписала протокол из-за угроз со стороны следователя.

Следователи около 30 раз выносили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с применением насилия к подсудимым.

«Все уголовное дело держится на первичных признательных показаниях, которые были даны обвиняемыми под пытками, других доказательств нет. У обвинения вообще никакой конкретики: в неустановленное время в неустановленном месте неустановленными способами мой подзащитный, Ислам Шогенов, якобы помогал, содействовал, участвовал. В общем, собрали в кучу разные случаи и сделали большое дело. Обвинение говорит, что по условному знаку Шогенова Олег Мисхожев и Ахмед Балкаров подложили СВУ под днище машины сотрудника полиции, но ни одной фотографии или аудиозаписи не было предоставлено в качестве доказательства, хотя сотрудники утверждают, что следили за моим подзащитным и прослушивали его», — говорит адвокат Аральбек Думанишев.

При этом Ислам Шогенов – единственный подсудимый, который не дал признательных показаний на предварительном следствии. «После пыток он готов был во всем «признаться», но ему не успели дать расписаться в протоколе, захотели сделать это с адвокатом по назначению, который не станет заморачиваться, но по назначению вызвали меня. В результате он написал заявление по поводу давления на него, была проведена экспертиза, которая подтвердила, что его пытали током», — поясняет Думанишев.

Возбудить дело по факту пыток не удается уже 2,5 года. За это время следователи около 30 раз выносили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с применением насилия к подсудимым.

"Кавказ.Реалии" в соцсетях: Facebook, Twitter, Vkontakte, Odnoklassniki

Источник:www.kavkazr.com

Related posts

«С начала войны приходится работать без выходных». Исповедь российских психологов

author

Никто не вправе унижать человеческое достоинство заключенных

author

Возможно, депутаты Госдумы давно уехали из своих сёл

author